Мешок овсянки
В ту осень шли долгие холодные
дожди. Земля пропиталась водой, дороги раскисли. На просёлках, увязнув по самые
оси в грязи, стояли военные грузовики. С подвозом продовольствия стало очень
плохо. В солдатской кухне повар каждый день варил только суп из сухарей: в
горячую воду сыпал сухарные крошки и заправлял солью.
В такие-то голодные дни солдат
Лукашук нашёл мешок овсянки. Он не искал ничего, просто привалился плечом к
стенке траншеи. Глыба сырого песка обвалилась, и все увидели в ямке край
зелёного вещевого мешка.
Ну и находка! обрадовались солдаты.
Будет пир горой Кашу сва-рим!
Один побежал с ведром за водой,
другие стали искать дрова, а третьи уже приготовили ложки.
Но когда удалось раздуть огонь и он
уже бился в дно ведра, в траншею спрыгнул незнакомый солдат. Был он худой и
рыжий. Брови над голубыми глазами тоже рыжие. Шинель выношенная, короткая. На
ногах обмотки и растоптанные башмаки.
-Эй, братва! - крикнул он сиплым,
простуженным голосом.- Давай мешок сюда! Не клали не берите.
Он всех просто огорошил своим
появлением, и мешок ему отдали сразу.
Да и как было не отдать? По
фронтовому закону надо было отдать. Вещевые мешки прятали в траншеях солдаты,
когда шли в атаку. Чтобы легче было. Конечно, оставались мешки и без хозяина:
или нельзя было вернуться за ними (это если атака удавалась и надо было гнать
фашистов), или погибал солдат. Но раз хозяин пришёл, разговор короткий отдать.
Солдаты молча наблюдали, как рыжий
уносил на плече драгоценный мешок. Только Лукашук не выдержал, съязвил:
-Вон он какой тощий! Это ему
дополнительный паёк дали. Пусть лопает. Если не разорвётся, может, потолстеет.
Наступили холода. Выпал снег. Земля
смёрзлась, стала твёрдой. Подвоз наладился. Повар варил в кухне на колёсах щи с
мясом, гороховый суп с ветчиной. О рыжем солдате и его овсянке все забыли.
Готовилось большое наступление.
По скрытым лесным дорогам, по
оврагам шли длинные вереницы пехотных батальонов. Тягачи по ночам тащили к
передовой пушки, двигались танки. Готовился к наступлению и Лукашук с
товарищами. Было ещё темно, когда пушки открыли стрельбу. Посветлело в небе
загудели самолёты.
Они бросали бомбы на фашистские
блиндажи, стреляли из пулемётов по вражеским траншеям.
Самолёты улетели. Тогда загромыхали
танки. За ними бросились в атаку пехотинцы. Лукашук с товарищами тоже бежал и
стрелял из автомата. Он кинул гранату в немецкую траншею, хотел кинуть ещё, но
не успел: пуля попала ему в грудь. И он упал. Лукашук лежал в снегу и не
чувствовал, что снег холодный. Прошло какое-то время, и он перестал слышать
грохот боя. Потом свет перестал видеть ему казалось, что наступила тёмная тихая
ночь.
Когда Лукашук пришёл в сознание, он
увидел санитара. Санитар перевязал рану, положил Лукашука в лодочку такие
фанерные саночки. Саночки заскользили, заколыхались по снегу. От этого тихого
колыхания у Лукашука стала кружиться голова. А он не хотел, чтобы голова
кружилась, он хотел вспомнить, где видел этого санитара, рыжего и худого, в
выношенной шинели.
-Держись, браток! Не робей жить
будешь!.. слышал он слова санитара. Чудилось Лукашуку, что он давно знает этот
голос. Но где и когда слышал его раньше, вспомнить уже не мог.
В сознание Лукашук снова пришёл,
когда его перекладывали из лодочки на носилки, чтобы отнести в большую палатку
под соснами: тут, в лесу, военный доктор вытаскивал у раненых пули и осколки.
Лёжа на носилках, Лукашук увидел
саночки-лодку, на которых его везли до госпиталя. К саночкам ремёнными
постромками были привязаны три собаки. Они лежали в снегу. На шерсти намёрзли
сосульки. Морды обросли инеем, глаза у собак были полузакрыты.
К собакам подошёл санитар. В руках у
него была каска, полная овсяной болтушки. От неё валил пар. Санитар воткнул
каску в снег постудить собакам вредно горячее. Санитар был худой и рыжий. И тут
Лукашук вспомнил, где видел его. Это же он тогда спрыгнул в траншею и забрал у
них мешок овсянки.
Лукашук одними губами улыбнулся
санитару и, кашляя и задыхаясь, проговорил: -А ты, рыжий, так и не потолстел.
Один слопал мешок овсянки, а всё худой. Санитар тоже улыбнулся и, погладив
ближнюю собаку, ответил:
-Овсянку-то они съели. Зато довезли
тебя в срок. А я тебя сразу узнал. Как увидел в снегу, так и узнал.
И добавил убеждённо: Жить будешь! Не
робей!